Белка кар кто хозяин. Чего я не знала, начиная бизнес: Екатерина Макарова, сооснователь сервиса каршеринга BelkaCar 

Идея каршерингового бизнеса BelkaCar родилась во время обычных девичьих посиделок на кухне, а теперь симпатичные синие авто с оранжевой полоской можно увидеть на любой улице Москвы, компания растет быстрее конкурентов и недавно приобрела 200 автомобилей Mercedes-Benz CLA, чтобы преуспевать в премиальном сегменте. Основательницы BelkaCar Екатерина Макарова, Елена Мурадова и Лориана Сардар рассказывают о том, как каршеринг развивается в России, готовы ли они сами пересесть из личного автомобиля в арендованный и почему в сознании русского человека автомобиль премиум-класса ассоциируется именно с Mercedes-Benz.

Почему вы решили заняться этим бизнесом? Как он возник и почему у Belka три владельца?

Екатерина Макарова: Бизнес возник спонтанно. Мы дружили, вместе учились на MBA. Я искала проект для «Стартап Академии Сколково», где тогда училась. Как-то вечером после занятий приехала в гости к Лене, а она только вернулась из Милана, где работала в тот момент Лора и где очень развит каршеринг. Я узнала об этом сервисе и заявила, что его надо делать в Москве. И Лена неожиданно согласилась, хотя обычно женщины пугаются новых бизнес-идей. Той же ночью мы позвонили Лоре. А когда трое русских собираются на кухне…

Лориана Сардар: У меня не было планов возвращаться в Россию, но я действительно загорелась этой идеей. Я была потребителем со стажем: часто меняла автомобили, принимала участие в гонках, половину бюджета тратила на автокредиты. В Милане страдала без машины. И тут - чудо! - появляется каршеринг. Мое сознание поменялось за один день. Я поняла, что не хочу покупать машину, моя потребность в вождении удовлетворена. Стала активным пользователем Car2Go, причем, как все женщины, верным и лояльным. Присылала Кате и Лене видео, чтобы показать, как это работает. В декабре 2013-го это было. Вау! Когда Катя сказала, что хочет заняться разработкой этого проекта в «Стартап Академии», я серьезно не отнеслась. Однако она подключила Лену, потом - меня. И через несколько месяцев мы поняли, что тема интересная и мы хотим ею заниматься. Вскоре я вернулась в Москву.

Елена Мурадова: Говорят, что многие стартапы в Европе и Америке начинались с гаража. У нас практически так и было. Мы вложили абсолютно все свои деньги, набрали кредитов, но не сдавались и боролись до последнего. Важно верить в то, что делаешь. Если бы была возможность вернуться в прошлое, я бы ничего не меняла. Хорошо, что мы не струсили. Помогло, что нас трое. Все решения стараемся принимать коллегиально. А так у каждого есть собственное поле деятельности. Катя занимается IT-разработкой и возглавляет группу из семи мужчин-программистов, также на ней маркетинг и PR. Лориана в Милане училась в магистратуре по специальности Fashion Expirience & Design. Но при всей легкомысленности образа в ее зоне ответственности финансы, инвесторы и операционная деятельность - все, что связано с мойками, заправками, поломками, угонами. Я отвечаю за отношения с поставщиками, в том числе и с самым важным нашим партнером - Mercedes-Benz. А также за продажи b2b-клиентам.

В Москве работает несколько сервисов краткосрочной аренды автомобилей. Какова концепция Belka и в чем ваши особенности? Почему компания так называется?

Екатерина: Насчет названия мы долго спорили, сначала хотели составить его из английских слов, которые ассоциируются с автомобилями и вождением. В итоге остановились на «Белке». Это слово запоминается сразу, а значит, в долгосрочной перспективе придется меньше платить за привлечение клиентов. По всем законам семантики в нем нет «страшных» шипящих и звенящих звуков, бессознательно отталкивающих людей. «Белка» ассоциируется с шустрым симпатичным зверьком, обитающим не в экзотических краях, а в средней полосе. Хорошо склоняется, помещается в слоганы и предложения. Попробуйте какое-нибудь английское слово просклонять!

Елена: Сейчас и нас самих часто называют «белками». Когда куда-то звоню, представляюсь: «Здравствуйте, Елена Белка». Полное название компании - BelkaCar - даже не произношу.

Лора: Что касается конкурентных преимуществ, то у нас их много. Во-первых, мы пока одни на рынке, кто продает услуги не только розничным клиентам, но и компаниям. Во-вторых, с первого дня мы понимали, что на арендованной машине клиенту важно чувствовать себя защищенным. Поэтому включили в базовый тариф каско. В отличие от конкурентов, в BelkaCar все застраховано. Есть франшиза в размере не более 30 тысяч рублей, которую при наступлении страхового случая обязан выплатить клиент, но его ответственность ограниченна. И пользователи это ценят. Еще они отмечают, что у нас машины в хорошем состоянии. Зимой мы их моем дважды в неделю. Что касается автомобилей Mercedes-Benz, ? то их будем мыть два раза в неделю летом и, скорее всего, три раза зимой. Это премиум-сервис, такого в мире нет, чтобы каршеринговые машины мыли трижды в неделю.

Екатерина: Мы позиционируем бренд как инновационный, более премиальный, чем у конкурентов. У нас крутое мобильное приложение. На «белках» любят ездить предприниматели, основатели компаний. Бизнес построен по американской модели: три основателя и западный фонд-инвестор. Это отличается от ситуации, когда инвестор, например крупный банк, сам выходит на рынок и нанимает менеджмент. Основатели - это всегда родители бизнеса, они заинтересованы в том, чтобы их «ребенок» ел вовремя и рос быстро. И пока на рынке мы растем быстрее всех.

BelkaCar по-новому подошла к такой большой проблеме всех каршерингов, как заправка. У нас все удобно и бесшумно: как только бензин в баке подходит к определенному уровню, на экране телефона с приложением загорается кнопка. Если вы ее активируете, она ведет вас до ближайшей заправки. Вы нажимаете на «хочу заправиться», и тут же генерируется пин-код. Вы его показываете, заправляетесь и уезжаете. Отсутствует необходимость звонить в службу поддержки, как у других компаний. Мы сами это разработали, и пока такого нет ни у кого.

Лора: Мы были первыми, кто ввел подписание договора онлайн. У остальных сервисов для этого надо приезжать в офис. И у нас есть собственная система риск-менеджмента - система оценки пользователей. Мы проверяем, насколько благонадежны наши клиенты с точки зрения финансов, не находятся ли они в черных базах уголовников, угонщиков автомобилей. Система автоматически выдает результат. А потом уже человек принимает решение по существующему алгоритму.

Что думаете по поводу развития каршеринга в России? Верите ли вы в то, что этот сервис произведет урбанистическую революцию?

Елена: Она уже потихоньку происходит.

Лора: Когда мы только начали изучать рынок каршеринга в мире, статистика говорила, что в городах им обычно пользуются от 1 до 3% населения, включая детей и стариков. Примерно такие цифры мы и закладывали на Москву. Спустя два года в Москве клиенты каршеринга - уже 1,5% населения. А мировая статистика говорит уже о 6%. При этом Москва по темпам роста - один из лидеров. В нашем парке сейчас 850 автомобилей, а к моменту выхода этого интервью будет 1000.

Екатерина: Есть еще потенциально огромный рынок - московские города-спутники. К нам каждый день приходят запросы, почему нет машин в Митине, Красногорске или Одинцове. Там плотность населения местами выше, чем в Москве. Этот рынок интересен, потому что, в отличие от Москвы, там нет квартир, доставшихся по наследству, - они все покупные. А владельцы покупных квартир чуть за МКАД - это абсолютно средний класс. Те, у кого есть деньги на квартиру в ближнем Подмосковье, - как раз наша целевая аудитория. Мы сейчас открываем хабы в Сколкове. Делаем коллаборации с туристическим направлением - с S7, «Аэроэкспрессом», Biletix. Верим в мультимодальность, мобильность, когда человек открывает приложение и видит: «О-о-о, пробка, поеду-ка я на “Белке” до Белорусского, а дальше на аэроэкспрессе». Мы хотим стать частью транспортной системы, а не просто эксклюзивным предложением для отдельной группы лиц. Если такое произойдет, значит, рынок сформировался.

Как вы думаете, если брать в расчет также и тренды в других странах, какая часть нынешних автовладельцев могут отказаться от обладания автомобилем?

Лора: По статистике, 60% автолюбителей используют каршеринг. У них есть сформированная привычка. По нашим подсчетам, если человек накатывает на автомобиле меньше 15 тысяч км в год, ему выгоднее каршеринг.

Готовы ли вы отказаться от личного автомобиля в пользу каршеринга?

Лора: Лично я давно отказалась. Наверное, я самый активный пользователь нашего сервиса. Агитирую родных и близких сделать то же самое, раздаю промокоды.

Елена: Нет, я пока не готова! Но когда мы только запускались, я разместила на своем авто огромное красное сердце с надписью I Love BelkaCar. И еще по Москве ездит Geländewagen наших друзей с такой же надписью. Это первый шаг к тому, чтобы отказаться!

Екатерина: Я езжу ситуационно. Например, на тренировки. Живу далеко от метро, поэтому рядом со мной всегда большое скопление «белок». Все точки в городе, где рядом нет метро, - это клиенты BelkaCar.

Каков портрет вашего типичного клиента?

Екатерина: Мужчина, 24-32 года, городской житель со средним доходом, много путешествует, работает в основном в сервисных компаниях - IT, сервис-провайдеры, телеком - или на фрилансе.

Чем российский каршеринг отличается от европейского или американского?

Лора: У нас другие условия: плохая погода семь месяцев в году, поэтому автомобили моются чаще. Случается больше ДТП. И приходится держать сток запчастей, наиболее популярных при авариях: бамперы, крылья. Чтобы можно было отремонтировать машину в тот же день и выставить ее на дорогу.

Екатерина: В Москве гораздо выше уровень сервиса, особенно в том, что касается IT-инфраструктуры. Ни один российский каршеринговый оператор не использует западные разработки, все создаем сами, потому что они у нас быстрее и технологичнее. На Западе все еще популярен традиционный каршеринг, привязанный к картам и парковкам. Он менее ликвидный, потому что вы должны вернуть автомобиль на то же место в определенное время. Не верю, что на Западе изобретут какие-то прорывные для каршеринга штуки. Мне кажется, все самое крутое будет рождаться в России.

Тем не менее когда вы только начинали, у вас был западный ментор - сооснователь американского каршеринга ZipCar Джулиан Эспириту.

Лора: Он помог в построении финансовой модели, потому что тогда мы были абсолютно неопытными. Проблема стартапа в том, что непонятно, какие предпосылки закладывать в финансовую модель. В итоге наши результаты даже выше, чем ожидалось. Это хорошая ситуация: инвесторы рады, мы рады. Но с точки зрения бизнеса, сервиса, приложения, оборудования мы поняли, что можно сделать намного лучше, чем советовал консультант.

В каком направлении планируете развиваться?

Елена: Мечтаем об отпуске и о том, чтобы Belka все время росла. Быстрее рынка. А он за последние полгода вырос на 300%. И радость, и сложность в том, что конкуренты не дремлют. Все время придумывают что-то новое и нам не дают засыпать. Иногда усталость наваливается, мы грустим и жалуемся, но потом вспоминаем, что сами придумали себе эту белку в колесе.

Екатерина: Рынок сформируется до конца года, и потом вход в него будет стоить сумасшедших денег. К тому моменту у основных игроков уже появится большой парк, и чтобы конкурировать с ними, придется купить сразу очень много машин. А это тяжело и неэффективно. Ведь надо же еще и привлечь пользователей на такое количество.

Елена: А тем, кто войдет в эту тройку-четверку ведущих игроков, будет еще сложнее. Придется все время добавлять что-то новое, улучшать сервис, приложение. С увеличением конкуренции нужно двигаться еще быстрее.

«Тёлкин бизнес», - шутит о своём проекте Екатерина Макарова, соосновательница московского каршеринга BelkaCar, который в декабре получил 2,1 млн евро от швейцарского инвестфонда Bryanston. Макарова и две её подруги, Елена Мурадова и Лориана Сардар, запустили сервис в октябре с сотней сине-оранжевых Kia Rio, благодаря инвестициям они увеличили парк до 350 автомобилей и расширили зону их парковки до МКАД.

У сервиса «Делимобиль», крупнейшего московского каршеринга, в три раза больше машин, но подруги уверяют, что их бизнес растёт быстрее и в первый же месяц работы вышел на показатели, к которым конкуренты шли четыре-пять месяцев. В конце года у BelkaCar до 300 заказов в сутки, среднее время загрузки автомобиля - три-четыре часа. Цена - 8 рублей в минуту. Таким образом, дневная выручка сервиса должна быть в районе 500 000 рублей.

«Секрет» рассказывает, как близкие подруги делают совместный бизнес и почти не ссорятся.

Три подруги

Екатерина Макарова, Лориана Сардар и Елена Мурадова очень разные. Сардар, красивая брюнетка, рассказывает о сервисе больше всех и приводит кучу цифр. Макарова играет роль большого босса. Часто перебивает, чтобы что-то уточнить или дополнить, много шутит и не скупится на резкие выражения. Съела все конфеты на столе, пока Сардар не отодвинула от нее тарелку (в шутку, конечно). Мурадова в основном наблюдает за тем, что рассказывают подруги. Но если вдруг решает что-то добавить, то говорит неспешно и никто её не перебивает.

Познакомились они почти десять лет назад в Калифорнийском университете, где учились на программе MBA. Макарова и Сардар поступили туда, чтобы придать импульс карьере, а Мурадова решила таким образом занять себя на время беременности и декретного отпуска.

После учёбы Макарова работала в московском офисе американской компании Borland, занималась маркетингом и развитием бизнеса, Сардар уехала в Милан, где продолжила работать в BMT Private Equity, а Мурадова вместе с партнёрами занялась производством одежды под брендом Classic Style.

Екатерина Макарова

То, что Сардар обосновалась в другой стране, на отношениях не сказалось - подруги часто летали к ней в гости. «Повод находился всегда, - смеётся Мурадова. - Ой, музеи! - поехали к Лоре. Ой, шопинг! - к Лоре».

Именно в Италии будущие предпринимательницы узнали, что есть такая штука - каршеринг. Ещё в 2013-м в Милане было 1200 машин, и Сардар с удивлением отмечала, что знакомые оставляют в семье один автомобиль и активно пользуются прокатом. Она и сама потом зарегистрировалась в местном car2go, но интерес к каршерингу как к бизнес-проекту, который можно было бы раскрутить в Москве, возник позднее - и не у неё.

Ночное озарение

В конце октября 2013 года любительница публичных выступлений Екатерина Макарова оказалась на лекции в бизнес-школе «Сколково». Кто и о чём тогда рассказывал, она уже точно не помнит - в памяти осталась только презентация стартап-академии, после которой сотрудники бизнес-школы записали номер её телефона.

«Учиться я там не собиралась», - уверенно отвечает Макарова. Но акселератор проявил настойчивость и даже каким-то образом убедил взять кредит на обучение в Газпромбанке. «Что-то они там, видимо, делают с людьми», - смеётся Макарова. «Да это гипноз», - подхватывают подруги.

У всех студентов, кроме Макаровой, уже были проекты, и ей тоже нужно было что-то придумать. Как-то вечером после лекций Макарова заехала в гости к Мурадовой. Та как раз уложила детей спать, и подруги сели на кухне обсуждать учёбу и другие дела. Потом они позвонили Сардар, та в очередной раз начала нахваливать миланский каршеринг, и Макарову осенило: вот он - проект, за который ей было интересно взяться. Но не одной, а с лучшими подругами, конечно.

Стартап для троих

Екатерина Макарова показала в стартап-академии схематичную бизнес-модель, которую она накидала за ночь, но в «Сколкове» идеей никто особенно не вдохновился. У других студентов в разработке были сервисы, которые не были отягощены никакими тяжёлыми активами. Но подруг было уже не остановить.

Макарова продолжала ходить на работу, посещать занятия в акселераторе и, помимо этого, находила время на изучение особенностей работы успешных каршерингов. Подруги в этом тоже участвовали, и Сардар даже через полтора года решилась на переезд в Москву. «Бросайте вы эту утопию», - буквально со слезами уговаривали предпринимательниц их домашние. Зачинательница проекта Макарова и вовсе скрывала стартап от семьи - отец узнал о BelkaCar только из телевизионного сюжета, посвящённого запуску.

Лориана Сардар

Так как никто в России в каршеринге не разбирался, а самим набивать шишки не хотелось, подруги пригласили в качестве ментора основателя американского каршеринга ZipCar Джулиана Эспириту, о котором узнали, просматривая очередной вебинар в мае 2014 года. «Во-первых, у него колоссальные знания о каршеринге, во-вторых, он просто очень открытый...» - рассказывает Мурадова. «Лён, да мы просто боялись, - перебивает Макарова. - Нам нужен был психолог, который бы сказал, что всё у нас будет хорошо».

Эспириту оказался лёгким на подъём (хоть и побаивался сначала ехать в Россию), но недешёвым экспертом. Консультации в сумме обошлись в $60 000. Предпринимательницы тратили уже не только свои личные деньги, но также занимали у родственников и брали кредиты.

На низком старте

«Кар… что?» - таким вопросом подруг встретили в департаменте транспорта правительства Москвы. На все встречи они тогда ходили вчетвером - брали с собой Эспириту. Стартаперы уговаривали чиновников разрешить им не платить за парковку каршеринговых авто, и в конце концов они этого добились.

За 11 месяцев департамент разработал законодательство и получил необходимое для его реализации постановление правительства. Выделенную полосу для каршеринга, правда, пролоббировать не удалось, но подруги не теряют надежды.

Платформу для сервиса решили не отдавать на аутсорс, а разрабатывать самостоятельно - не хотелось ни от кого зависеть. Так в компании появился технический директор, которому на тот момент исполнилось всего 20 лет. К декабрю 2015 года он оброс командой из шести человек.

Специалистов приходилось перевозить из других городов, потому что москвичи, как объясняет Макарова, «перекормлены» - просят огромные зарплаты, даже если толком ничего не умеют.

Плохое предзнаменование

Почти ровно год назад Елена Мурадова открыла как-то утром дверь офиса BelkaCar на «Сухаревской» и обнаружила за ней распахнутое окно и пустые столы. В комнате не хватало компьютеров, игровой приставки, телевизора, нескольких мобильных телефонов, а главное - сейфа, в котором хранились учредительные документы.

Ночью грабители вынесли всё имущество через окно - офис был на цокольном этаже. Прибывшие полицейские почему-то больше всего интересовались документами на технику, но ответить было нечего. Украденные вещи были личной собственностью стартаперов - на компанию был куплен лишь один компьютер.

Елена Мурадова

Утром следующего дня Мурадова вновь обнаружила в офисе открытое окно и бардак - уже во второй из двух комнат офиса: грабители вернулись за вещами, которые не успели забрать накануне. Ещё на полу валялась красная папка - та самая, из сейфа, с учредительными документами.

После этих неприятных событий команда переехала в коворкинг к знакомым, а через неделю нашла офис в бизнес-центре на Павелецкой набережной. Аренда была дорогой, но после уговоров Мурадовой владелец смягчился и дал скидку - помещение только-только освободила турецкая компания, которой пришлось уйти из России из-за введённых тогда санкций. В наследство от прежнего арендатора BelkaCar достался свежий ремонт с ярко-жёлтыми стенами.

Когда нет денег

До запуска проекта было ещё далеко, а деньги подходили к концу - подруги уже успели потратить $260 000. «Сначала было неудобно звонить друзьям и просить о помощи, но это быстро прошло, - вспоминают предпринимательницы о том, как они пытались выйти на какого-нибудь инвестора.

Какой им нужен инвестор, они представляли чётко - стратегический, западный и обладающий экспертизой. Но бесконечные переговоры не давали никаких результатов. «После сотой встречи я вообще перестала их считать», - вспоминает Сардар.

В итоге весной 2016 года деньги всё-таки закончились, и Сардар решилась обратиться к Дмитрию Зимину, основателю «Вымпелкома», владельцу инвестиционного фонда «Династия» и BMT Private Equity, в котором она работала в Милане. Зимин не стал инвестировать, но вместо этого предложил взять у него в долг 250 000 евро.

На низком старте

«Конечно, мы хотели быть первыми - столько работы было проделано», - сокрушается Лориана Сардар, когда речь заходит об официальном запуске проекта. Летом 2016 года в Москве было уже четыре каршеринга («Делимобиль», Car5, YouDrive и Anytime), а BelkaCar всё ещё была на низком старте.

В августе 2016 года подруги наконец достигли принципиальных договорённостей с инвестором, которого сейчас не называют, и уже готовились к запуску, когда в их истории произошёл очередной поворот. Екатерине Макаровой позвонили с незнакомого номера. Услышав что-то про инвестиции, он передала трубку Лориане Сардар со словами: «Держи, это твой инвестор очередной». Звонили из швейцарского фонда Bryanston, предлагали познакомиться.

На встрече с инвестиционным менеджером и аналитиком Bryanston основательницы BelkaCar чувствовали себя расслабленно, так как думали, что она ничем не закончится. Тем не менее вечером того же дня им перезвонили и предложили взять деньги на условиях, которые были лучше тех, что им давали до этого. Подруги сразу согласились. В сентябре они окончательно распрощались с первым потенциальным инвестором и подписали договор с Bryanston, который в ноябре вложил в компанию 2,1 млн евро.

Тачка на прокачку

Всю ночь на 21 октября десять сотрудников BelkaCar обклеивали фирменной оранжевой плёнкой 100 тёмно-синих хетчбэков Kia Rio. Запуск сервиса уже объявлен - отступать некуда. Основательницы потом сами отвозили их на стоянки.

Инвестиции Bryanston позволили расширить зону парковки до МКАД, к первым 100 автомобилям добавились ещё 250. Сейчас у BelkaCar до 300 заказов в сутки, среднее время загрузки автомобиля - три-четыре часа. Весной сервис попробует выйти в Санкт-Петербург.

По словам Сардар, BelkaCar за первый месяц удалось достичь показателей, к которым конкуренты шли несколько месяцев. Кроме того, проект смог избежать ошибок, которые на первых порах допускал тот же «Делимобиль». Например, после громкого скандала с аварией машины «Делимобиля» вопрос, оформлять КАСКО или сэкономить, перед подругами уже не стоял.

Но самая острая головная боль - это не конкуренты, а недобросовестные клиенты. Как-то Сардар пришла домой из офиса и расплакалась - в очередной машине с корнем вырвали зарядное устройство, которое зашито под панель. И это ещё не самое страшное: в машинах ночуют, пытаются их угнать, перевозят домашних животных без переносок и, конечно, попадают в аварии.

Как стало известно “Ъ”, акционеры одного из крупнейших в России сервисов каршеринга BelkaCar обсуждают возможность продажи части бизнеса потенциальным инвесторам, среди которых автоконцерн Volkswagen и венчурный фонд Sistema_VC. Компания оценивает себя в $100 млн. Консультации проходят на фоне судебного процесса на Кипре, в котором участвуют BelkaCar и крупнейший акционер сервиса, швейцарская Bryanston Group.

Акционеры BelkaCar ведут переговоры о привлечении инвесторов, представители компании встречались в том числе с немецким концерном Volkswagen и фондом Sistema_VC (входит в АФК «Система»), рассказали источники “Ъ”, знакомые с ситуацией. Компания ищет деньги на развитие, чтобы не отставать от роста рынка каршеринга, подтвердил собеседник, осведомленный о переговорах. «BelkaCar говорят инвесторам, что стоят $100 млн, но с выходом "Яндекса" на рынок каршеринга такая оценка выглядит завышенной»,- считает один из собеседников.

В пресс-службе BelkaCar сообщили, что «в целом вопрос про продажу акций или выпуск новых сейчас неактуален», так как компания «не находится в фазе закрытия раунда». Представители Sistema_VC «неоднократно общались с основателями» BelkaCar и наблюдали за развитием ее бизнеса, сообщил вице-президент по инвестициям фонда Искандер Гиниятуллин, подчеркнув, что предметных переговоров об инвестициях в BelkaCar фонд не ведет. Представитель Volkswagen не подтвердила и не опровергла информацию о переговорах по поводу инвестиций в BelkaCar.

Парк BelkaCar состоит из 4,3 тыс. автомобилей в Москве и Сочи. По данным издания «Трушеринг», по этому показателю сервис занимает третье место на рынке, уступая «Делимобилю», у которого около 6 тыс. автомобилей в 11 городах, и «Яндекс.Драйву» с примерно 8,53 тыс. автомобилей в Москве и Петербурге.

Volkswagen и Sistema_VC не единственные, кто может рассмотреть инвестиции в BelkaCar, говорит собеседник “Ъ”. По его словам, в прошлом году представители структур концерна Daimler (производитель Mercedes-Benz) проводили due diligence BelkaCar, также к этому сервису, как и другим каршеринговым компаниям, присматривается Mail.ru Group. В «Мерседес-Бенц Рус» отказались от комментариев. Представитель Mail.ru Group говорит, что холдинг рассматривает различные варианты усиления позиций в транспортном сегменте.

Привлечение инвестиций в BelkaCar осложняется тем, что акционер сервиса швейцарская Bryanston Group стала ответчиком по иску на Кипре, сообщил источник “Ъ”, знакомый с ситуацией. Эта компания получила долю в сервисе, инвестировав в него «несколько миллионов долларов», в 2017 году. Кроме нее, BelkaCar владеют основательницы Екатерина Макарова, Лориана Сардар и Елена Мурадова.

В октябре 2018 года окружной суд Никосии по требованию мюнхенской B.S. Beteiligungsgesellschaft mbH ограничил активы Bryanston Group на €26,9 млн, также запретив кипрской BelkaCar Ltd продавать 52,47% управляющего сервисом АО «Каршеринг», следует из копии решения суда (есть у “Ъ”). Владельцем B.S. Beteiligungsgesellschaft выступает экс-президент Bryanston Resources Бенедикт Соботка, сообщила его адвокат Кристина Котсапа. Иск подан в связи с мошенничеством и сговором компаний BelkaCar, Bryanston Group, Bryanston Resources, их владельцев и менеджеров, что привело к потере активов Bryanston Resources, включая 52% BelkaCar, утверждает адвокат.

Часть акций временно заблокирована, подтвердили в пресс-службе BelkaCar: «Это стандартная процедура блокировки акций до решения суда». Его решение ожидается «в ближайшее время», ситуация «никак не влияет на операционную деятельность», отметили в BelkaCar. Прямого ограничения на инвестиции решение суда не создает, оно лишь налагает обеспечительные меры на пакет акций, принадлежащий ответчику, отмечает партнер «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Горбунов.

Владислав Новый, Халиль Аминов

Рынок официально существует с 2015 года. Тогда московское правительство начало выдавать разрешения на каршеринг. Когда мы выходили на рынок, продвинутые люди уже знали о каршеринге, но основная масса — нет. За год мы выставили более 1000 машин и этим подогрели рынок.

Правительство Москвы выпустило специальное законодательство, чтобы каршерингу давали скидки на парковочные разрешения. За паркинг одной машины мы платим 24 тысячи в год. Задача власти — борьба с пробками и трафиком. Только общественным транспортом этого решить нельзя. Один каршеринговый автомобиль убирает 15 обычных.

Как создавался бизнес BelkaCar

С точки зрения предпринимателя, это очень сложный бизнес, сервисно ориентированный. Чтобы запустить каршеринг, вы должны хорошо разбираться в IT, иметь огромную операционную часть. Это десятки перегонщиков, управляющих парком. Также приходится взаимодействовать с нарушителями, преступниками, не давать им попадать в ваши автомобили или как-то реагировать, если они что-то с ними сделали. Это непростая задача.

У нас не было опыта ни в автомобильном бизнесе, ни в бизнесе аренды автомобилей. И вообще, в принципе, опыта построения своего бизнеса.

Мы начали переговоры с инвесторами, составили список фондов, которые имели опыт работы в России, но находились за рубежом. То есть они не боялись России, как многие другие инвесторы. Но потом начался «Крымнаш», и переговоры закончились. Мы поняли, что это бесполезно, закончили на тот момент со всеми иностранными инвесторами и пошли по российским. Мы ходили по всем фондам, нам говорили: «Покажите метрики. Сколько примерно стоит у вас подключение одного пользователя?». Но чтобы показать метрики, мы должны были запуститься.

Дальше мы пошли по ангелам [бизнес-ангел – частный венчурный инвестор, обеспечивающий финансовую и экспертную поддержку компаний на ранних этапах развития – прим. Трушеринга]. С ними тоже были сложные переговоры, потому что, как правило, если ангел дает много денег, он сильно участвует в бизнесе, а это иногда противоречит нашим интересам. В итоге мы на долговые деньги создали продукт, а фонд привлекли уже в октябре. И уже перед запуском, который состоялся 25 октября прошлого года, фонд подтвердил нам сделку. Они изучали, насколько я понимаю, рынок каршеринга и выбрали нас.

Об автопарке

Кажется, что есть много марок. Но на автомобильном рынке все решает адекватная цена. Для эконом-сегмента мы выбрали Kia. Где-то через полгода после запуска мы задумались о люксовом сегменте. В декабре начали читать пресс-релизы от европейских каршерингов — они все запускали люкс и говорили через несколько месяцев, что круто пошло. В первую неделю запуска мерседесов у нас был обвал очереди, обвал колл-центра. Мы не ожидали такого спроса.

Весь рынок каршеринга работает в лизинг на два или три года, потом машины должны обновляться. Еще по закону мы не можем брать б/у. Машина, которой больше одного года, тоже не проходит. Мы напрямую общаемся с Mercedes, не через дилеров. Они поддержали этот проект на самом высоком уровне, дали и скидку, и маркетинговую поддержку.

Цвет машин Белки — синий. А оранжевый должен быть на всех каршеринговых машинах, вместе с полосами и знаком Московского каршеринга. По-другому оформлять нельзя: это не соответствует законодательству, и вы тогда не получаете парковочное удостоверение.

О нарушениях

Бывает, снимают колеса или фары. Одна банда украла 9 комплектов фар. Когда кто-то попадает в ДТП на каршеринговом автомобиле, последствия бывают разные. Если водитель был пьян, страховка не действует. Если вы передали автомобиль соседу, а он не зарегистрирован, та же история, и у вас 50 000 штрафа.

В 2014 году три подруги без предпринимательского опыта основали компанию BelkaCar. Девушки несколько месяцев брали измором московских чиновников (ведь каршеринга в мегаполисе еще не было), и те разрешили сервисным авто парковаться во дворах и платить за парковку в 10 раз меньше, чем горожанам. Машины компании угоняли, обворовывали, в них даже жили, но сейчас сервис поминутной аренды авто один из самых популярных в Москве. Начиная бизнес, одна из основательниц BelkaCar, Екатерина Макарова , была уверена, что все чиновники - коррупционеры, опасалась угонщиков и думала, что отечественные инвесторы по достоинству оценят компанию. Но чиновники оказались лучше, чем о них думают, западные инвесторы - адекватнее русских, а главная угроза каршеринга - не угонщики, а мелкие воришки. Вот шесть открытий, которые сделала Екатерина Макарова, став предпринимателем.

Лучшие сотрудники - дети врачей и учителей

У нас работает очень много детей учителей и врачей. Я долго думала, почему? Причем это отличные сотрудники, с которыми очень комфортно. У меня есть теория, почему так вышло. Их родители были умными людьми, которые в 90-е годы мало зарабатывали, но при этом приучили своих детей к тому, что даже если мало платят, всё равно нужно что-то делать. Поэтому выросли идейные люди, которые работают не только ради денег, но и ради общей идеи. Кроме того, при найме мы смотрели, как мужчины относятся к женщинам. Фаундеры BelkaCar - женщины. И если мужчина сексист или с доминантным менталитетом, то он у нас просто не приживется. Он не сможет привыкнуть к тому, что ему женщины приказывают, что делать.

Инвестиции придется ждать дольше, чем вы планируете

Мы не были готовы к тому, что ждать первые инвестиции придется два года. Мы были уверены, что привлечем их быстрее, и поэтому в какой-то момент пришлось занимать деньги у знакомых и родственников, чтобы заплатить сотрудникам и продолжить работу. Повезло, что у Лоры (Лориана Сардар, соосновательница сервиса BelkaCar) много родственников и они помогли собрать деньги. Никакой неловкости не было, мы были уверены, что у нас всё получится и деньги придут.

Зарубежный инвестор проще

Я не думала, что работа с иностранными инвесторами более предсказуема, чем с российскими. Иностранцы долго проверяют факты и запрашивают очень много документов, зато после Due Diligence полностью доверяют команде. А российские инвесторы склонны к тотальному контролю и привыкли корректировать стратегию по ходу дела. Это влечет за собой риски.

Нельзя экономить на IT Если бы я сейчас могла вернуться к самому началу, то наняла бы еще больше людей в IT-отдел. Каршеринговая компания - это в первую очередь IT. Когда бизнес начинает масштабироваться, то любой неавтоматизированный процесс сразу превращается в кошмар. У нас такая история была со штрафами, потому что мы сейчас получаем по 700 штрафов в день и нужно определить, что с ними делать: списать с пользователя или нет, это физический пользователь или юридическое лицо, в какой момент был получен штраф и было ли это между арендами. И нам приходилось перебирать разные системы работы, какие-то штрафы терялись.

Клиенты воруют

Мы недооценили мелкое воровство, не знали, что клиенты могут воровать в таких масштабах. Из машин тащат всё, что могут: держатели для телефонов, провода, коврики, колеса меняют. В среднем за две недели обчищают 50% всего автопарка. При этом провода мы проводили через панель, чтобы их было сложнее достать, но клиенты разбирают панели, чтобы утащить провод. И далеко не всегда можно отследить, на каком из этапов утащили. У нас уже сперли вообще все держатели и много проводов, это убыток примерно на 100 тыс. рублей.

Чиновники лучше, чем принято думать

Мы думали, что все чиновники - коррупционеры, которые не хотят работать. Но в Департаменте транспорта Москвы стали активно нам помогать. Они сами написали необходимое законодательство, у нас есть чат каршеринговых компаний в Telegram, где представитель Дептранса быстро отвечает на наши вопросы. Они молодые, демократичные, многие с западным образованием. Затем была Московская область - 1 февраля мы запустили пилотный проект в Химках. Нам сами (!) позвонили из администрации Химок, я съездила туда на нашей машине, глава города послушал меня, и уже через три дня мы подписали инвестиционное соглашение, предусматривающее организацию специальных парковочных зон каршеринга около торговых центров и других оживленных мест. Причем власти активно помогают - видно, что они очень хотят себе каршеринг.